Гиперборейская лебединая дева это медуза горгона.

Из древнегреческой мифологии мы знаем, что символом гипербореи был лебедь.

Морское божество форкий - сын геи - земли и прообраз русского морского царя сочетался браком с титанидой Кето. Их шесть дочерей, родились в гиперборейских пределах и изначально почитались как прекрасные лебединые девы. Но значительно позже, из идеологических соображений, они были превращены в безобразных чудовищ - грай и горгон.

Судя по всему, еще до начала миграции протоэллинских племен на юг у части их произошла переориентация на новые идеалы и ценности. Особенно наглядно это проявилось на примере самой знаменитой из трех горгон - медусы (медузы. Как и многие другие хорошо знакомые имена мифологических персонажей, медуса - это прозвище, означающее "Владычица", "повелительница".
Дочь морского царя форкия, возлюбленная владыки морской стихии Посейдона - прекрасноликая лебединая дева медуса властвовала над народами северных земель и морей (как выразился гесиод, "Близ Конечных Пределов Ночи".
Но в условиях господствующих матриархальных отношений власть не ужилась с мудростью: соперницей медусы стала Афина. Скупые осколки древних преданий позволяют восстановить лишь общую канву разыгравшейся трагедии.

Не поделили власти над гипербореей две девы - воительницы. Борьба была жестокой - не на жизнь, а на смерть. Первым актом изничтожения соперницы стало превращение прекрасной лебединой царевны медусы в отвратительное чудовище с кабаньими клыками, волосами из змей и взглядом, обращающим все живое в камень.
Но женская мстительность не знает границ. Афине было мало морально уничтожить медусу - ей потребовалась еще и голова соперницы. Вот почему, некоторое время спустя, она отправляет назад, в гиперборею, своего сводного брата Персея и, по свидетельству многих, сама сопровождает его.
Обманным путем персей и Афина вместе расправились с несчастной медусой: по наущению Паллады сын зевса и Данаи отрубил горгоне голову, а Афина содрала с соперницы кожу и натянула на свой щит, в центре которого поместила изображение головы несчастной морской девы. С тех пор щит афины носит название "Горгонион". Лик медусы украшал также эгиду (доспех или же плащ-накидку), которую носили зевс, Аполлон и все та же Афина.

Безудержная жестокость олимпийских богов была на редкость изощренной, хотя, должно быть, отражала самые обычные нормы поведения той далекой эпохи.
После канонизации олимпийцев в памяти последующих поколений элементы кровожадности как бы стерлись. Сладкозвучным и опоэтизированным считается прозвище Афины - Паллада. И мало кто вспоминает, что получено оно было на поле битвы, где беспощадная дева - воительница живьем содрала кожу с гиганта палласа (палланта), за что и была присвоена Афине кажущаяся столь поэтичной эпиклеса (прозвище) - Паллада. К живодерным упражнениям прибегали и другие олимпийцы. Общеизвестно наказание, которому подверг Аполлон фригийца Марсия, вздумавшего состязаться с солнцебогом в игре на флейте: с соперника также была живьем содрана кожа.
Символ поверженной медусы и в последующие века продолжал играть для эллинов магическую роль. Ее изображения очень часто помещались на фронтонах и резных каменных плитах в храмах.
С точки зрения археологии смысла интерес представляет и корневая основа имени медуса.
Слово "мед" в смысле сладкого яства, вырабатываемого пчелами из нектара, одинаково звучит во многих индоевропейских языках. Более того, близкие в звуковом отношении слова, означающие "мед", обнаруживаются в финно-угорских, китайском и японском языках. Возможно, допустимо говорить о тотемическом значении "Меда" или "пчелы" для какой-либо доиндоевропейской этнической общности. (Что касается названий "Металл", "медь", всего спектра понятий, связанных со словами "медицина", "медиум", "медитация", "метеорология", "метод" и т. п., имен Медея и мидас, народа мидян и страны мидии, а также митании, то все они взаимосвязаны с общей древней корневой основой "мед". Таким образом, в словосочетании горгона медуса проступают четыре русских корня: "гор", "гон", "мед", "ус" ("уз". Два из них наводят на воспоминания о хозяйке медной горы, а горная сущность горгоны приводит к возможному прочтению (или интерпретации: горыня, горынишна, хотя индоевропейская семантика корневой основы "гор" ("гар") многозначна, да и в русском языке образуется целый букет смыслов: "гореть", "горе", "горький", "гордый", "горло", "город", "горб" и т. д.
Память о горгоне медусе у народов, во все времена населявших территорию России, не прерывалась никогда. Змееногая богиня - дева, которая вместе с Гераклом считалась греками прародительницей скифского племени, не что иное, как трансформированный образ медусы.
Лучшее доказательство тому не вольное переложение мифов в геродотовой "Истории", а подлинные изображения, найденные при раскопках курганов.
Похожие лики змееногих дев в виде традиционных русских сиринов встречались до недавнего времени также на фронтонах и наличниках северных крестьянских изб. Одно из таких резных изображений украшает отдел народного искусства государственного русского музея (Санкт-петербург. В русской культуре сохранилось и другое изображение медусы: в лубковой живопи - си Xviii века она предстает как мелуза (мелузина) - дословно "Мелкая" (см. Словарь в. Даля: вокализация слова с заменой согласных звуков произведена по типу народного переосмысления иноязычного слова "Микроскоп" и превращения его в русских говорах в "мелкоскоп".
Однозначно связанная в народном миросозерцании с морем, русская медуса - мелуза обратилась в сказочную рыбу, не потеряв, однако, ни человеческих, ни чудовищных черт: на лубочных картинках она изображалась в виде царственной девы с короной на голове, а вместо змеевидных волос у нее ноги и хвост, обращенные в змей. Ничего рыбьего в самом образе русской мелузы - медусы практически нет - рыбы ее просто окружают, свидетельствуя о морской среде.
Похоже, что русская изобразительная версия гораздо ближе к тому исходному доэллинскому архетипу прекрасной морской царевны, которая в процессе олимпийского религиозного переворота была превращена в чудо - юдо.
Память о древней эллинско - славянской медусе сохранилась и в средневековых легендах о деве Горгонии. Согласно славянским преданиям, она знала язык всех животных. В дальнейшем в апокрифических рукописях женский образ горгоны превратился в "Зверя Горгония": его функции во многом остались прежними: он охраняет вход в рай (то есть, другими словами, является стражем прохода к островам блаженных.
В несколько другом обличии и с иными функциями предстает медуса в знаменитых древнерусских амулетах-"змеевиках". Магический характер головы медусы, изображенной в расходящихся от нее во все стороны змеях, не вызывает никакого сомнения, его защитительно - оберегательное предназначение такое же, как и на щите Афины - Паллады или эгиде зевса. (Сохранившаяся по сей день культурологическая идиома "под Эгидой" по существу своего изначального смысла означает "под защитой горгоны медусы". ) Знаменательно и то, что тайный эзотерический смысл доэллинских и гиперборейских верований дожил на русских амулетах чуть не до наших дней: точная датировка даже позднейших Находок является крайне затруднительной. В христианскую эпоху неискоренимая Вера в магическую силу и действенность лика медусы компенсировалась тем, что на обратной стороне медальона с ее изображением помещались рельефы христианских святых - богоматери, Михаила - архангела, Козьмы и Демьяна и др.
До сих пор не дано сколь - нибудь удовлетворительного объяснения происхождению и назначению русских "Змеевиков". Современному читателю о них практически ничего не известно: в последние полвека - за малым исключением - публикуется репродукция одного и того же медальона, правда, самого известного - принадлежавшего когда-то великому князю Владимиру Мономаху, потерянного им на охоте и найденного случайно лишь в прошлом веке. На самом деле "Змеевиков" (в том числе и византийского происхождения) известно, описано и опубликовано множество 44. И с каждого из них на нас смотрит магический взгляд девы - охранительницы горгоны медусы, представляющей собой табуированный тотем.
Образ лебединой девы горгоны медусы раскрывает наиболее типичные черты тотемной символики - наследия почти что недосягаемых глубин человеческой предыстории, сохранившегося по сей день в соответствии с неписаными законами передачи традиций и верований от поколения к поколению.
Лебедия - земля древних руссов.
Безвозвратно ушли в прошлое гиперборейские времена - живы, однако, рожденные ими символы. Среди них - лебедь - одна из наиболее почитаемых русским народом птиц.
Вместе с соколом он почти что олицетворением Руси стал. И не только олицетворением. По свидетельству византийского историка Х века императора Константина багрянородного, сама территория, где жили древние руссы, именовалась лебедией. Впоследствии это дало право Велимиру Хлебникову назвать новую Россию "Лебедией Будущего".
Точно так же и славяно - скифы, описанные Геродотом, именовались "Сколотами", то есть "со колотами" - от русского слова "сокол". В передаче арабских географов, описавших наших предков задолго до введения христианства, их самоназвание звучало практически по - геродотовски: "Сакалиба" ("соколы". Отсюда и знаменитые "Саки" - одно из названий славяно - скифов -"скитальцев"-кочевников.
Почему же именно лебедь и почему сокол - две столь разные птицы, друг с другом пребывающие в беспрестанной борьбе? Сокол нападает, преследует; лебедь спасается, защищается. Но всегда ли так? Ничуть! У Пушкина в "Сказке о Царе Салтане", целиком построенной на образах и сюжетах русского фольклора, лебедь - птица добивает и топит злодея - коршуна. В народной символике коршун - ипостась сокола, а все хищные птицы едины суть.
В "Задонщине" - слове Софония - рязанца соколы, кречеты, ястребы совокупно олицетворяют ратников Дмитрия донского и перечисляются через запятую: "ужо бо те соколе и кречеты, белозерскыя ястребы борзо за Дон перелетели и ударилися о многие стада гусиные и лебединые" (а чуть раньше были еще и орлы. Потом это повторит Александр блок: "Над Вражьим Станом, как Бывало, // И Плеск и Трубы Лебедей". Лебедь также во многом собирательный символ. В русском фольклоре вообще считается нормой нерасчлененный образ "Гуси - Лебеди". В "Задонщине" они наложенными на Мамаеву орду оказались. Исторически это вполне объяснимо: сходная птицезвериная символика распространена у разных народов.
Откуда же она взялась? Как и другие "Вечные Образы", русский лебедь и русский сокол - наследие тех древнейших верований и обычаев человеческой предыстории, когда само человечество, его праязык и пракультура были нерасчленены, а вместо современной палитры народов царил мир тотемов, тотемного мышления и тотемных привязанностей. В те далекие времена люди не отделяли себя от природы, видели в животных и растениях себе подобных - защитников и союзников. Источник: Paranormal - News. ru Ezomir.