Монстр, охраняющий сокровища шамбалы.

Ezomir.

В 2007 году в селении новый путь, находящемся на юге горного Бадахшана (Таджикистан), случилась беда - кто-то повадился по ночам таскать овец. Селение находится в уединенном месте, до ближайших поселков сорок километров практического бездорожья, любой чужой оказывается объектом пристального внимания, да и не было за последнее время так чужих.

Свои же друг друга знают хорошо, подыму определяют, что у кого готовится на обед, и потому вора нашли бы быстро, будь он среди них. Но, определенно, вор был не из селения, да иначе и быть не могло. Значит, хищник? Снежный барс? Зверь весьма редкий, занесен во всевозможные красные книги, однако это не значит, что люди позволят ему безнаказанно воровать скот.
Старший пастух селения, уважаемый журан, ничего не мог понять. Люди смотрели во все глаза, пытаясь найти похитителя овец, но никого и ничего не находили - только следы крови, и тех немного, словно хищник убивал овцу и уносил ее в логовище, .
Собаки идти по следу отказывались. Собственно, памирские овчарки не следопыты, но удивляло другое: овчарки из бесстрашных псов вдруг превратились в робких, напуганных собачек, хотя никакой зверь, даже снежный барс, не справится с памирской овчаркой, тем более - с тремя.
Тогда по кровавому следу собак повел сам журан, взяв с собой двух племянников. Следы вели вверх, туда, где нет травы даже памирским летом, а есть вечный снег. Так высоко пастухи поднимаются редко - работа тяжелая, на прогулки времени не остается, разве что изредка, перебираясь на новое пастбище, для сокращения пути приходится пересекать границу вечных снегов, да и то самым краешком.

Горные дороги трудны, а там, где шел журан с племянниками, никаких дорог не было вовсе, но не было и непреодолимых расселин и пропастей, путь оказался сложным, и только. Через несколько часов, обогнув не очень высокую скалу, пастухи обнаружили вход в пещеру. Туда же, судя по отчаянному нежеланию собак продолжить путь и редким капелькам крови, вела тропа неведомого хищника.
Племянники журана и сам он были вооружены - в горном Бадахшане в XX! Веке гораздо легче раздобыть карабин Симонова или автомат Калашникова, нежели детскую коляску фабричного производства. Однако журан не спешил. Сначала он велел племянникам отойти с собаками подальше и ждать. Через полчаса нараспев произнес заклинание, умиротворяющее духа гор, и только после этого пошел во чрево горы.
Вход был невелик - чуть больше метра, и открылся, судя по всему, после недавнего землетрясения. Журан вошел в пещеру, присел на корточки и подождал, пока глаза после белого сияния привыкнут к мраку. Племянники уже начали беспокоиться, когда услышали, как журан зовет их к себе заранее оговоренными словами - иначе они бы решили, что это злые горные духи голосом дяди манят их на верную гибель.
Равно опасаясь и злых духов, и гнева дяди, они все-таки пошли за ним. Журан уже зажужжал старым, но надежным немецким фонариком с динамо - машинкой внутри (отец журана привез его с фронта - трофей. При свете неяркого луча было видно, что пещера невелика, и в глубине есть еще один ход.
- Злые духи не любят шума электричества, - ободрил журан племянников.
Собаки предпочли быть рядом с хозяевами, но рычали и скалились на темный ход в глубине пещеры.
Костей, обрывков шкур или каких-либо иных следов исчезнувших овец в пещере не нашли. Зато по обеим сторонам от дальнего хода стояли две фигуры - средневековые рыцари в доспехах. Рядом с каждым находился серебряный сосуд, литров на тридцать каждый. Все это было настолько невероятно, что и сам журан, и его племянники вновь начали просить злых духов о мире - и естественно, журан отложил фонарик с динамомашинкой за отворот халата, дабы соблюдать приличествующую случаю торжественность.
Тут и случилось: из дальнего лаза выскользнула тень и бросилась на одного из племянников, в мгновение ока откусив бедняге руку по локоть. Собаки кинулись защищать людей и перекрыли злодею путь к отступлению, тогда тварь выскочила наружу и исчезла в снегах. Люди успели разглядеть чудовище. Более всего оно напоминало гигантского варана или крокодила белесого цвета, около трех с половиной метров в длину. Пасть чудища заполняли острые зубы. Причина пропажи овец стала очевидна.
Вслед за чудищем пастухи выскочили наружу, но его уже не было. Возможно, имелись и другие ходы в пещеру, но искать их совершенно не хотелось: близился вечер, а еще нужно было вернуться в селение. В том случае, если это чудище не одно, и если оно охотится по ночам, то всем придется очень и очень туго. Журан умело перебинтовал племяннику культю и перед тем, как завалить камнями вход в пещеру, все-таки заглянул в серебряные сосуды, а затем и запустил руку.
Жадничать журан не стал, взял лишь дюжину тяжелых монет, примерный ущерб от потери овец. Духи гор видят, что не корысть движет им, а единственно чувство справедливости. Рука племянника оплате не подлежала: у того был автомат, и бой был равный. Затем отверстие в пещере завалили камнями и пустились в обратный путь.
Монеты были разные, но ни одной похожей журан прежде не видел, хотя в горах до сих пор в особо торжественных случаях почтенные люди расплачиваются золотом чеканки ХIХ, Xviii и даже Xvii веков.
О пещере, рыцарях и сосудах с монетами журан приказал племянникам молчать, и те ослушаться не смели. В том случае, если в селении узнают, что найден клад, и большой клад, кто-нибудь непременно проговорится, и тогда придут боевики, отберут его и не поверят, что это - все. Поэтому старый пастух рассказал сельчанам лишь про снежного дракона, который откусил племяннику руку по локоть и скрылся в расселине.
В дракона поверили безоговорочно - культя руки убеждала самых недоверчивых, к тому же в горских селениях Бадахшана исстари бытуют легенды о жутких тварях, населяющих недра гор.
О случившемся обиняками, да еще на горском диалекте журан написал сыну, преподающему в одном из университетов на восточном побережье США. Тот отозвался на зов отца и вскоре, перейдя афганскую границу, оказался в селении (путь этот среди горцев считается наименее опасным. Отец и двоюродные братья его к пещере провели. После того как расчистили заваленный вход, вошли внутрь. Сын использовал не старый трофейный фонарик, а более мощные американские осветительные приспособления.
Все осталось как и прежде - рыцари, серебряные сосуды и лаз в глубине пещеры, ведущий в недра горы. Сын вел фото - и видеосъемку (разумеется, с помощью современной цифровой техники), но так же, как и предшественники, дальше в гору не пошел. Дважды из прохода высовывалась морда гигантского варана, но и только - достаточно было навести на чудовище яркий галогеновый луч фонаря. Стрелять же в пещере сын - американец просил только в самом крайнем случае. К счастью, до этого не дошло.
Сын тоже достал из сосудов монеты, снял их на фото - и видеокамеру, после чего положил обратно, оставив себе лишь несколько штук. Возвращаться в Америку с центнерами драгоценностей было и незаконно, и опасно; искушать натуру горцев золотом без особой нужды не стоит. Достаточно привезти доказательство того, что существует некий клад, и уж затем добиваться субсидий частных фондов для его полноценного обследования.
Лайдж Малик (так сын почтенного журана американизировал свое имя) благополучно добрался до новой родины, где и провел пресс-конференцию, после чего, взяв в университете годичный отпуск, отправился с лекционным турне по США, собирая средства для широкомасштабной экспедиции. Он заявляет, что бадахшанская пещера (по известным соображениям, не приводя точные координаты) является не чем иным, как преддверием легендарной шамбалы.
Когда мистики и оккультисты говорят, что шамбала находится в горах, они правы буквально. Шамбала - реликтовая страна реликтовой расы великих древних. Как огромна эта страна, можно только предполагать. Некогда подземные города охватывали целые континенты, возможно, они остаются таковыми и по сей день, но, скорее, их давно коснулась мерзость запустения, и одичавшие потомки великих древних, снежные люди, лишь имитируют деятельность своих предков.
Свои лекции лайдж Малик сопровождает фото - и видеоматериалами, но наибольшее впечатление производит на ученую публику заключение специалистов массачусетского технологического института о том, что монетам, представленным для анализа лайджем маликом, не менее сорока тысяч лет. Одну из монет, специально отобранную маликом и выполненную из сплава иридия и осмия, подвергли нейтронной бомбардировке, которая помогла выявить точный изотопный состав сплава, что и позволило датировать монету.
Никакая технология палеолита не позволяла получить сплав таких сверхтугоплавких и редких металлов, как осмий и иридий, поэтому в академических кругах отношение к сообщению лайджа Малика выжидательное. Большинство считает экспедицию в район горного Бадахшана весьма желательной, но существуют определенные сложности, связанные с политическими нюансами. С. нафферт.